Форум » » A la guerre comme à la guerre (до н.э.) » Ответить
A la guerre comme à la guerre (до н.э.)
Milkman: Название: A la guerre comme à la guerre Дата, место: Древний Египет, до н.э. (время падения империи кеми) Участники: НПС Paul Saxon - Сехмет – богиня войны и палящего солнца (львица). Внешний вид (Мария Берсенева) Способность - управление болезнями (способность насылать любые болезни, а также лечить их. Не распространяется на самолечение) НПС Rebecca Smith - Бабон (Баби) - бог тьмы, мрака и сексуальной силы (бабуин). Внешний вид (Kellan Lutz) Способность - сексуальное влечение (способность вызывать сексуальное влечение прикосновением. После разрыва тактильной связи, тот, к которому прикасались ничего не помнит) Описание: Как кеми от оборотней скрывались.
Ответов - 43, стр:
1 2 3 All
Sekhmet: Бой шел полным ходом. Я была, казалось, везде. Стремилась везде успеть и по максимуму оставить в живых моих солдат. Я сама не умру. Я же богиня войны. На поле боя мне нет равных, на поле боя я чувствую себя как рыба в воде. Я беспокоюсь о моих подчиненных, но если вдруг кто-нибудь из них словит клыки оборотня, я не особо расстроюсь. Жаль - но надо идти дальше. Иначе мы все тут поляжем, если будем рыдать над трупами. Порыдаем потом. Вот только до этого я не находилась в одной войне с любимым человеком. Я была против того, чтобы Бабон шел на бой, но он и слушать ничего не желал. И вот уже в который раз я отвлекаюсь, едва убив врага, чтобы найти его глазами. И вот вижу. Мгновением позднее я вижу несущегося к нему волка. Оборотень прыгает, раскрывая пасть. - Бабон! - заорала я, пытаясь предупредить. Тут же бросилась к нему, хотя понимала - не успею. И он не успеет увернуться - я видела это абсолютно точно. Мой вековой опыт в качестве богини войны никогда меня не подводил. - Баби, нет! Я орала как умалишенная, на всех порах летя к ним. На ходу в прыжке я перевоплотилась в львицу, разрывая одежду в клочья. И все равно знала, что не успею. Я видела, как огромное тело животного прижимает кеми к земле. Я видела, как впиваются в шею мощные клыки. Я была мощным животным, поэтому скинула волка с тела Бабона одним движением. Резкий рывок, и я разодрала ему глотку. Вот только я прекрасно знала подобные захваты волков. Обернувшись вновь в человека и игнорируя свою наготу, как и идущий бой, я присела возле мужчины, с трудом сдерживая слезы.
Babon: У меня не было страха перед смертью. Я знал, чем закончится эта война и во что всё это выльется. Мы не могли победить тех, кого сами же и создали. Оборотни ни в чём нам не уступали. У них так же были способности, они так же превращались в животных. Разве что, спали они больше нас, а так – мы были на равных. Наша ошибка уничтожила нас самих. Тогда я не знал, останется раса кеми на земле или нет, но больше склонялся к последнему. Я обернулся, чтобы посмотреть на неё. Знал, что это ошибка, но тогда я думал больше о Сехмет, чем о себе. Для меня это было непривычно, но и об этом я не думал. Мне нужно было знать, что с ней всё в порядке - это был единственный смысл для меня участвовать в этой войне. Остальное не имело смысла. Нахмурившись, я смотрел на девушку, которая что-то кричала. Ей не угрожала никакая опасность, я видел это, но сама она бежала ко мне. Из-за крика людей, рёва животных и звона мечей, я ничего не слышал. Повернув голову, я увидел волка, который раскрыв пасть, прыгал на меня. Успев только направить меч в его сторону, я едва ли поцарапал ему брюхо, когда сам был повален его весом тела наземь. Песок смягчил падение, но острая боль от клыков животного в моей шее, заставила меня зажмуриться и стиснуть зубы. Боль разрывала моё сознание, и я не мог даже обратиться в животное, чтобы мгновенно начать лечение. Левой рукой я инстинктивно попытался ударить животное, но в это время волк отлетел в сторону, благодаря львице, когда спустя минуту уже превратилась в девушку и сидела надо мной. - Заживёт, это обычный укус. Я успокаивал её, а сам знал, что вру. Что не выберусь из этой передряги. Это пустыня, тут сплошные падальщики. Как только почувствуют запах крови, придут и добьют. Нельзя было позволять ей об этом думать, не хотел я видеть её слёзы, но видел их в её глазах, как бы она не сдерживалась. Приложив ладонь к её щеке, я сквозь боль улыбнулся ей. Мне становилось тяжелее дышать и тем более разговаривать. Очень хотелось закрыть глаза и забыться, потому что такую боль я ещё никогда не испытывал. Каждый вздох был отравлен для меня, я чувствовал запах своей же крови и в то время думал только о Сехмет, которая сидела передо мной на коленях. - Не теряй время, - хрипло сказал я, смотря на девушку, но плохо её видя, будто глаза мои покрывались плёнкой, - Я люблю тебя, Сехмет. Мне отчаянно хотелось видеть её чётко, хотелось, чтобы последним, что я увижу была она. Эта строптивая девица изменила что-то во мне, благодаря ей я понял, что могу любить только одну девушку, что ради неё могу и умереть и мне не будет жаль. И действительно, лёжа на спине сейчас в египетской пустыне, я с трудом держал руку на щеке той, которую любил, медленно закрывая глаза, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не сдаться, чтобы бороться последние минуты. Я не слышал того крика, который разносился вокруг. Не видел, что происходило. Я смутно различал образ Сехмет и последний раз ей улыбнувшись, окончательно закрыл глаза, когда рука моя соскользнула с её лица и опустилась на раскалённый песок, мокрый от пролитой крови.
Sekhmet: - Ты поправишься, слышишь? - я отчаянно пытаюсь перевязать рану Бабона тканью его же одежды. И понимаю же, что без толку, но надежда огнем горит в моем сердце. - Я не позволю тебе умереть! Холодным рассудком я понимаю, что ему не помочь, что от таких укусов не выживают, но до рассудка не достучаться. Мной овладели чувства, и, хотя глаза мои были сухи, душа рвалась на части от болит. - Не смей прощаться! - крикнула я, прижимая к лицу его руку, пачкаясь в его крови. Но жизнь его утекала сквозь пальцы. Когда, закрыв глаза, Бабон издал последний вздох, над полем боя раздался крик. Я не сразу поняла, что кричала я. Меня будто рвало на части, будто у меня из груди вырвали легкие, и я не могла больше дышать. Я отчаянно пыталась вернуть к жизни мужчину, плакала, шептала молитвы несуществующим богам. А затем просто легла на песок рядом с ним и приникла к его лицу. - Не вздумай меня покидать, слышишь? Я люблю тебя, - с трудом проговорила я сквозь рыдания. А в голове молоточком: "Не успела, не успела". Громкий крик перерос в стон раненого животного - львице было проще пережить эту боль. Какое они право имеют забирать его у меня? Грязные шавки! Лизнув лицо Бабона в последний раз и чувствуя его кровь на языке, я кинулась в бой. Я рычала, рвала на части, вокруг меня падали тела врагов. Я была готова взорвать весь мир, лишь бы найти успокоение. Мои воины тщетно пытались меня защитить, и, видя новые смерти, я сатанела еще сильнее. Пора прекращать эту глупую войну. Нашей победой. Они догадались объединиться, и против целого полчища оборотней я была бессильна. Я даже не чувствовала боли. Потому что знала - мы скоро встретимся вновь. Я лежала посреди бескрайней пустыни и улыбалась начавшемся светлеть солнцу. Боли не было, лишь ощущение теплой крови и какой-то удивительной легкости. Я не слышала больше шума битвы: может все закончилось, а может, я уже умерла. Но уходила из жизни я даже с радостью. Ведь не будет того чувства, которое родилось во мне после смерти Бабона. Без него мне и жизнь не нужна, а потому зачем бояться смерти?.. Мы скоро встретимся, любимый...
полная версия страницы