Форум » » Пять минут, полет нормальный (08.06.2015) » Ответить
Пять минут, полет нормальный (08.06.2015)
Gerard: Название: Пять минут, полет нормальный Дата, место: 8 июня, 2015, Венесуэла, Катия-ла-Мар и окрестности Участники: Джерард, Соланж Описание: главная сложность в становлении кондором - полет. Если тигр сразу умеет прыгать, а волк - бежать, то летать еще нужно научиться.
Ответов - 6
Solange Baker: Внешний вид: чёрное короткое платье без рукавов из мягкого струящегося шёлка и чёрные туфельки. Лёгкий спортивный двухместный кабриолет свернул с дороги, идущей вдоль побережья, и круто взял на юг. Недавно обращённым оборотням не стоит садиться за руль. Но, Соланж вела машину, глядя на дорогу сквозь стёкла солнцезащитных очков. День был ясный и солнечный. В воздухе чувствовалась свежеть моря, и встречный ветер приятно ласкал кожу. Думала она о погоде, о сидящем рядом Джерарде, о скорости и послушной машине. Эллисон Адамс пела в динамиках о том, как здорово, когда любимый мужчина с тобой, в твоей постели, на берегу моря и вообще рядом. Коробка передач была автоматической, и правая рука Соланж лежала в ладони Джерарда. Иногда на крутых поворотах, она отпускала его, но потом снова брала за руку. Тело её временами жутко хотело принять новую трансформацию, но она поступала с этим желанием, как обычно с любой болью – уворачивалась от него, как боксёр от удара. Отвлекалась, концентрируясь на тепле ладони Джерарда, на дороге, на музыке. Ей казалось, что сила воли медленно, но верно возвращается к ней, и она даже не подозревала, насколько опасно водить машину в её состоянии. Это был первый раз, после её приезда в Венесуэлу, когда она смогла сесть за руль. Оборотни из охраны всю неделю всячески противились этому, мотивируя свои отказы её плохим самочувствием. Сама Соланж подозревала, что это было какое-нибудь особое распоряжение их вожака, и старалась сильно на них не давить. Она не знала, что всё дело в том, что молодой оборотень не в состоянии быть долго адекватным и адреналин от такой езды вовсе не в скорости а в том, что машина может в любой момент потерять управление по вине потерявшего над собой контроль водителя. Она всё ещё не чувствовала себя одной из стаи. И не желала чувствовать. Для неё было главным присутствие Джерарда, а все прочие могли отправляться прямиком в ад. Но она не хотела расстраивать любимого мужчину, поэтому пыталась относиться ровно ко всем этим пернатым из стаи, не срываясь и не раздражаясь. Так ли это получалось в действительности – она не знала. Верила в то, что это так. В то, что она лояльна и терпима к ним. Во всём её нынешнем существовании был странный парадокс. Она ненавидела оборотней стаи, сама при этом, будучи оборотнем. Так же ей приходилось искать постоянные компромиссы в общении с ними. Хотя теперь она была свободна в выражении своих чувств к оборотням, но всё равно, как и прежде ей приходилось стараться сдерживать себя. Правда, уже не ради санитаров, а ради Джерарда. А для него, что только не сделаешь. Даже согласишься с тем, что ты теперь монстр и начнёшь учиться летать. Машина съехала на грунтовую дорогу, и, проехав мимо высоких кустарников по похожей на тропу колее, остановилась. Соланж за неделю неплохо изучила окрестности и знала, что место, где они сейчас находились, было далеко от жилых домов, отелей и автомобильных трасс. - Приехали. – Она сняла солнцезащитные очки и наклонилась к Джерарду. Конечно, волновалась. Что, если у неё не получится и полёты это не для неё. Губы её потянулись к губам Джерарда, а рука к его застёжке на брюках и она прошептала: - Раздевайся.
Gerard: "Мне не надоело жить." Джерард усмехнулся боковому зеркалу. Да уж, разрешить Соланж сесть за руль - это слегка попахивает безумием. Но ему - нравится. Как и все, от чего начинает быстрее бежать кровь по артериям и венам и от чего вдруг вспоминаешь, что адреналин лучше любого алкоголя или наркотика. Плохо, что она может растеряться и сама не успеть среагировать. Он-то точно успеет, и убраться из машины тоже - но оставить Соланж все равно скорее всего не сможет. Так что они вместе сейчас несутся по эшафоту на такой скорости, от которой могло бы захватить дух даже если бы и не знал, что за рулем - новообращеный оборотень, которому от силы исполнилось три дня. - Ты отлично держишься, - подбодрил он ее. Но все равно отслеживать, что происходит в симпатичной головке девушки рядом, приходилось так старательно, словно он искал блоху и разозленного и вовсе не желающего подвергаться такой экзекуции песца. Но, на самом деле, Соланж и правда отлично справлялась. Но вот они живы - чертовски живы, и впереди предстоит довольно веселое и специфическое занятие. Веселое - потому что Джерард никогда никого не учил летать. Это было занятие Роберты и ее команды - учить новообращенных. Профиль Джерарда долгое время ограничивался уборкой лишних людей и нелюдей, поисками нужных людей и прочей работой, требующей ответа только за самого себя. А учить кого-то... Он ответил на поцелуй и усмехнулся. - Так мы можем до полетов и не дойти. Его пальцы легко нашли застежку ее платья, и с тихим жужжанием молния расстегнулась. Но это - только начало. Упругий шелк соскальзывает с бедер неохотно, но вожак - терпелив. И немного насмешлив. А еще он знает, что полеты - это даже не хуже секса. Полет - это свобода и небо такие, что возвращаться на землю не хочется. Но - только для смелых. Те, кто боится, навсегда лишаются этого кайфа, и - увы - вряд ли сумели бы оценить. - Но ты ведь у меня смелая девочка? - он приподнял ее подбородок, поцеловал и выпрыгнул из машины. В два счета избавившись от одежды, кондор обратился и взмахнул крыльями, разминая их. Если подходить к делу формально - кондоры уродливы. Пока они на земле и беспомощны. Но летящий кондор - символ едва ли не половины стран, расположенных вдоль Анд. Потому что иногда красота уступает силе, уверенности и напору.
Solange Baker: - Откуда мне знать. Спроси у своих… «девочек». – Соланж помрачнела вмиг. От того, что не удалось незатейливыми уловками вытащить из Джерарда хотя бы несколько нужных слов поддержки, а не прохладную похвалу, и от того, что он снова зачислил её в ряды своих «девочек». Понятно, он сказал то, что и без того в его мыслях. Озвучил, даже не задумываясь. Но вот она – правда о том, кто ты и что ты для него в этой жизни. Ей снова, как и прежде, приходится заталкивать подальше в самый дальний угол сознания все эти вещи, которые он обожает выпаливать вслух, и которые довольно больно ранят. «Дёшево купил» – Холодно подумала она, глядя на готовящегося к полёту Джерарда. – «Я, в общем, и не надеялась. Ты мне всё чётко объяснил – я всего лишь «Теория Вероятности». Да. Спасибо» - Она сняла бельё, туфельки. Выбралась из машины. Дальше в голове у неё были выкладки из Теории Вероятности. Центральная Предельная теорема и предельные теоремы для биномиального распределения, интегральные предельные теоремы и прочие вещи, которые она натренирована была думать в компании Дэвида, чтоб не забирался слишком глубоко в её мысли. «Случайные события, случайные величины, случайные чувства под влиянием слабо зависящих от обстоятельств, случайных факторов… Случайная женщина, случайный мужчина, совокупность случайных взглядов… Вероятно всё же любит… Вероятно… Теория Вероятности в действии…» Ходить без обуви по горячей земле – особые ощущения. Соланж даже не шла, пробежала, легко касаясь земли. Обернулась в кондора на бегу, укрываясь огромными крыльями, словно накидкой из перьев. Остановилась, запрокинув голову, глядя в небо: «От санитара до оборотня. Вершина саморазрушения» – Напряжённо взглянула на Джерарда янтарными глазами. - «Вся во внимании» У Соланж всегда было специфичное понимание красоты. Она чётко видела сейчас перед собой любимого мужчину, как бы он не выглядел. Узнала бы его при любом раскладе из тысячи кондоров. В теле птицы он казался ей драматично - элегантным и даже зловещим. Во всей его внешности была особая эстетика, которой придерживались бойцы древности от индейцев до самураев. Это чувствовалось во всём, даже в изломах кожи на голове. Лица истинных воинов не безупречны - они жестоки и порой пугающи. Ей нравилось, как блестели перья на свету, когда его крылья были расправлены, даже на земле – только чёрное и белое. Нуар. А когда он складывал их, они становились похожи на угольно-чёрный плащ. «Пустое это, «девочка» - Невесело одёрнула она себя – «Всё в порядке. Смотрю, не отвлекаюсь».
Gerard: Птицы не умеют смеяться. Пожалуй, это был и к лучшему, потому что Джерарду рассмеяться хотелось, а это наверняка бы больно задело Соланж. А он неплохо осознавал, что сейчас она слишком ко всему восприимчива, чтобы спокойно воспринять сарказм за издевку. Нервы перед полетом - это было лишнее. Так что он просто ждал, спокойно откладывая в памяти все, чем она сейчас пыталась выразить свое негодование. - Мы с Дэвидом действуем по разным принципам, - все же решил прояснить Джер сразу, предположив, что для Соланж понимание этого момента может сыграть принципиальную роль, - ему нужно ковыряться в голове для того, чтобы узнать что-то. А я просто знаю. Как если бы ты была частью меня. Потому что он, по большому счету, - аккумулятор мыслей и ощущений всей стаи. Он знает, о чем она думала и думает, что чувствует - так же как мог бы узнать все и обо всех остальных кондорах. Для этого достаточно было некоторое время за ними понаблюдать. Дело было лишь в том, что другие кондоры волновали Джерарда куда меньше, а потому он не настолько пристально отслеживал все их душевные метания. - Так что теоремам и теориям можешь давать отставку - не стоит забивать голову всякой чушью. И да - если тебя так раздражает слово девочка, я могу называть тебя своей птичкой. Птицы не умеют смеяться, но, пожалуй, не заметить сатиры в этом случае сложно, даже если она и не сопровождается улыбкой. - Так вот, птичка, все просто. Разбегаешься и взлетаешь, - рассказывать в подробностях о том, как махать крыльями, казалось глупостью. Да и, насколько помнил Джерард, лучше всего получалось управляться с полетами у тех, кто сразу начинал доверять инстинктам. Все, что он мог предложить сейчас - это что-то вроде мысленной схемы действий. Она была простой - действие за действием, и все равно заключалась все в том же: несколько шагов для разгона, первых несколько мощных взмахов, попытка планировать. Попытавшись телепатически продемонстрировать все это максимально доступно Соланж, Джерард встряхнулся. - Из меня хреновый учитель, - признал он, - так что предлагаю просто пробовать. Обещаю громко не смеяться. Если хочешь - могу продемонстрировать, но не думаю, что это что-то слишком упростит.
Solange Baker: - Я и так часть тебя – Подумала Соланж. – Это очевидно. Твой яд в моей плоти и крови, и в каждой клетке моего тела. Мои мысли о тебе, и твои мысли в моей голове. И в моём сердце, тоже ты, Джерард. Думаешь, этого мало?Птицы не умеют вздыхать. Она смотрела на него, размышляя, что теоремы всё же лучше, чем образы жёсткого гей-порно, или мысли о разложившихся трупах оборотней, которые ей приходилось видеть. Не отвлекайся она на алгебру, надумала бы такого, что могло бы причинить боль даже этому бесстрашному оборотню. А у неё в последнее время и из одной мухи в рекордные сроки получалось очень-очень много слонов. Она загонялась от своих мыслей, а Джерарду было явно весело. Он дразнил её и вообще, кажется, веселился от души. Словно это он – новообращённый оборотень, и ему ни как не третья сотня лет. Соланж догадывалась, что ему, скорее всего очень нравилось летать, и его радовала уже одна мысль о предстоящем полёте. Его шутки, и то, как он легко и просто превращал всё её отчаяние и глубокие печали в ничего не значащую глупость, просто обезоруживали. Она подумала, что, наверное, полёт, это действительно здорово, и мрачные мысли начали потихоньку исчезать. На какой-то момент ей показалось, что у Джерарда сейчас вовсе нет возраста. - Кого это ты собрался называть «птичкой», моя птичка? – Мысленно возмутилась она, пытаясь понять технику взлёта. Она, конечно же, в своё время изучала учебные брошюры для новообращённых кондоров. И по полётам в том числе. Ей приходилось читать подобное для ознакомления, и готовить по ним отчёты для Дэвида. Методическая литература, по которой тренируют потенциального врага – стратегически важная информация. Ей вспоминались жуткие фразы о том, что при маневрировании в полёте внутренняя часть крыла генерирует подъёмную силу, тогда как кисть генерирует тягу, которая толкает вперёд. Или рекомендации по уменьшению и увеличению вертикальной и горизонтальной составляющих скорости полёта, посредством увеличения подъёмной силы крыла и угла атаки крыльев. В объяснении Джерарда всё это выходило предельно просто, и это приводило её в смущение. Неужели это правда, так просто - летать? Без знания аэродинамики? Без формул, графиков и расчётов? Взмахнуть крыльями и – взлететь? - Всё же лучше покажи мне это, мой милый мальчик.- Решила она - Я хочу понять, какова должна быть начальная скорость для набора высоты.
Gerard: Джерард мозгами в общем-то понимал, что изучение Дэвидом их "методической литературы" вовсе не повод для веселья, но ему было безудержно смешно от мысли, с каким лицом мог главарь этих ублюдков читать всю эту ересь про маховые перья и подъемную силу. Роберта и та при виде этих брошюрок возводила глаза к небу и просила пристрелить того идиота, который их писал. - Ты хоть раз видел баклана, который высчитывает скорость полета перед тем, как навернуться со скалы в воду? - как-то раз довольно раздраженно высказала она свое мнение по поводу этой "литературы", когда Джерард вздумал поспорить с ней по поводу ее полезности (скорее из вредности и желания подразнить Роб, а не потому что действительно полагал, что все эти технические детали могут быть интересны молодым оборотням), - ладно, а гуся, который изучает строение собственных перьев после того, как его цапнут за задницу? Ну так какого черта? И Джерард не нашелся, что возразить. Потому что практика обучения новичков (а у Роберты практики было больше, чем у кого) показывала, что все научные выкладки пропускаются мимо ушей, а вот простая констатация факта - "Если вздумаешь развернуться на такой скорости, твои крылышки можно будет запекать отдельно от тушки" - производит как раз нужный эффект. - Хорошо, мамочка, - тоном примерного ученика отреагировал Джер на милого мальчика. После чего взмахнул крыльями, разминая их, и встряхнулся. "Когда соберешься тряхнуть стариной, помни, что главное - чтобы старина не отвалился," - вспомнилась еще одна ехидная шуточка от Роберты. От мыслей о ней сейчас было вообще сложно избавиться - Джерард все еще не был уверен, что поступил правильно, не пригласив ее с ними. Но он догадывался, что присутствие постороннего кондора может заставить Соланж нервничать, а это было совершенно ни к чему. Дальнейшие действия давно уже отработаны до автоматизма. Несколько метров бега, во время которого Джер никогда не мог избавиться от ощущения, что выглядит как пришибленный индюк, первый взмах - и длинные кончики белых полос на крыле рисуют по песку полукруглые линии. Дальше - пыль, невероятное усилие мышц, и пытаться разделить все эти действия на отдельные составляющие довольно странно. Но - нужно, чтобы поделиться ощущениями с Соланж и дать ей представление о том, что нужно делать. А потом главное - поймать ветер, словить поток воздуха, который покорно унесет тебя в высоту. - Почти никому не удается оторваться от земли с первой попытки, так что не нервничай слишком, - а он уже кружит над их машиной с разбросанной по сиденьям одеждой и над сидящей на земле Соланж, - и, главное, не пытайся ничего высчитывать - в небе эти цифры тебе ничего не дадут. Ну, может, немного головной боли. Восходящий поток теплого воздуха весьма соблазнительно увлекает наверх, но Джерард с сожалением устремляется вниз и тяжело приземляется неподалеку от Соланж. - Ну что, попробуешь? Или показать еще раз?
полная версия страницы