Форум » » From pride to shame (23.01.2013) » Ответить
From pride to shame (23.01.2013)
Joe Gallaher: Название: From pride to shame Дата, место: 23.01.2013, Нью-Йорк Участники: Joe Gallaher, Araina Описание: [quote]Tell me now, what have we done? We don't know. I can't allow what has begun to tear me down, Believe me now, we have no choice left with our Backs against the wall![/quote]
Ответов - 13
Joe Gallaher: Анжелик уехала, а вот ее... настроение в квартире осталось. Его можно было уловить в тонком аромате духов, который остался в комнате, найти в забытой у зеркала помаде, и поймать за хвост в журнале, который она взялась читать, а потом отложила в сторону - он так и остался лежать на столике. Мне нравилось чувствовать, что здесь был и остался кто-то еще, кроме меня и Беккс - это позволяло не сойти с ума. И даже после того, как я нашел в себе силы убраться в своем же доме, след Анжи все равно остался. Мне было жаль, что она уехала - она со своими философскими теориями и чисто женскими странностями создавала иллюзию жизни, от которой я прятался уже почти неделю. Газету выбросила еще Анжи, провозгласив очередную истину, а я не стал спорить. Пожалуй, кое в чем француженка была полностью права - от прошлого, тем более прошлого болезненного, лучше отделываться сразу. Хотя в этой истине сама Анжелик была не так уж и искренна... но это уже не мое дело. Мысли об Анжи отвлекали меня, но ни разу не заменяли мыслей об Арайне. Арайна шла рефреном ко всему происходящему вокруг, и как бы я не старался о ней забыть, это было чем-то из области фантастики. С утра я нарезал вокруг мобильника, на котором все еще болталась целая куча непринятых звонков, сорок кругов, после чего решительно взял поводок и мы отправились с Бекки гулять. Псина скакала вокруг меня как сумасшедшая, разметая хвостом в снегу дорожки, и даже умудрилась откопать где-то палку, которую пришлось бросать до тех пор, пока Бекки не свалилась прямо в снег у моих ног с языком, торчащим из пасти почти на метр. Мы немного прошлись по скверу, разглядывая гуляющих, и вернулись домой. Еще на лестнице я заподозрил неладное - если нюх меня не подводил, а оборотней он подводил очень редко, то у нас была... гостья. Долгожданная - мягко говоря, но лучше б она и вовсе не приезжала. "И зачем я оставил ей ключи от квартиры?" Впрочем, это как раз была мелочь. Я вошел в прихожую, спустил с поводка Бекки и снял куртку, прислушиваясь к тому, что происходит внутри моего жилища.
Araina: Я летела из Европы в НЙ. Злая, как черт. Нет, сотня чертей. Сначала он капризничает, что не хочет расставаться, будет скучать и так далее по списку общепринятых нежностей и розовых соплей, а потом внезапно перестает реагировать на мои звонки. И что мне после этого прикажете делать? Даже Ник и Энди, эти пара оболтусов, которые вечно торчат где-нибудь неподалеку, и те жалобно, словно оправдываясь, мямлили что-то про постоянные репетиции, записи в студии и забитый поминутно график флаевцев. Разумеется, только идиот может им поверить. А ну как натворил чего? Бросив все дела, я отправилась на поиски Галлахера с твердым намерением достать его хоть из-под земли. Ни Джо, ни Бекки дома не оказалось, хотя, судя по всему, ушли они отсюда совсем недавно. Относительно небольшие следы разрушений, стойкий запах алкоголя и... женских духов. Я с хозяйским видом прошлась по квартире, изучая, что да как. Духи, журналы, какая-то помада на столике у зеркала... То есть вот так он меня ждал? Таскал домой каких-то левых баб? Интересно, на кого это он меня променял... Что так сильно могло измениться за эти гребанные пару недель? Ни капли не похоже на его щенячью привязанность, что была раньше. Впрочем, люди всегда были безмозглыми идиотами. Пора тушить в себе этот зардевшийся огонек человеколюбия. Сказки кончились. Встречайте - чугунная жопа реальности, прошу любить и жаловать. Первым порывом было послать все к чертовой матери и уехать. И забить на все и на всех, снова заняться музыкой как ни в чем не бывало. Но нет же, мне с ним еще нянчиться, пока на ноги не встанет! Наобещала на свою голову. Приняв окончательное решение дождаться Джо и узнать, какого хрена здесь происходит, я заварила себе кофе и, упав на диван, принялась соображать, что делать дальше
Joe Gallaher: Запах кофе и запах духов - в этот раз уже духов, принадлежащих Арайне. "Кажется, сейчас будет скандал." Главное - не сорваться первому. Главное, вообще не сорваться, сделать вид, что все идет так, как надо, пусть все и летит к чертям. Бекки, мокрая от стаявшего снега и пушистая после бега, тоже почуяла гостью. До сих пор не могу привыкнуть, что у меня нюх лучше, чем у моей собаки. Так не бывает - но что имеем, то имеем. Псина уже залетела в комнату, я слышу, как она радостно скачет вокруг дивана, молотя хвостом по мебели, но сам все еще не вхожу. Только сделав глубокий вдох и повесив на морду самое флегматичное выражение лица из своей коллекции, я открываю дверь в гостиную и прохожу. Арайна сидит на диване, сжимая кружку кофе, и следит равнодушным взглядом за Бекки, которая возбужденно скачет вокруг нее. Я окидываю взглядом комнату, оценивая, что могла тут застать Арайна, и радуюсь, что успел хотя бы убраться. Бутылочный развал и горы мусора сейчас были совсем не к месту. А вот следы пребывания Анжи... пожалуй, скандалу точно быть. И, как это ни смешно, я понимаю, что точно не стану оправдываться и объяснять. И не стану упоминать о той истории из газет - в конце концов, рога мне не идут, и подращивать их еще на пару сантиметров нет никакого желания. - Не ожидал, - я сажусь в кресло и закидываю ногу на ногу, искоса разглядывая Арайну. - Честное слово, удивлен оказанной мне чести. Блондинка выглядит обеспокоенной и злой, но я почему-то уверен, что единственное, что могло пострадать у нее от подозрений о том, что со мной живет Анжи - это самолюбие. Чувства - очень, очень вряд ли. "Не разрушать свой мозг, да? Отпускать? Черт, почему же мне не тысяча лет. Было бы проще."
Araina: Бекки радостно скачет вокруг и машет хвостом. Надо же, в этой квартире кто-то рад меня видеть. Я потрепала собаку за ухо и приняла прежнее положение, стараясь как можно меньше шевелиться. Иногда вот так затихнуть - лучший способ успокоиться, а ведь я знаю, что ничего хорошего сейчас не произойдет. Джо в коридоре, но войти в комнату не решается. Действительно провинился? Ну-ну. - Вижу, что не ожидал, - это и ослу понятно. Я выжидательно наблюдаю за тем, как он окидывает глазами комнату. Может, я еще какое-нибудь доказательство прошедшего веселья пропустила? Глаза могут сказать многое. Контролировать их не так то просто, а Галлахера всегда удавалось подловить по взгляду. Мысли скакали с одной на другую.Тишину нарушает лишь шумная псина, которая никак не может успокоиться. В итоге собака просто запрыгивает на диван и разваливается поближе ко мне. Ага, щас прям. И без тебя, милочка, забот хватает. Лезь к хозяину, он у нас товарищ любвеобильный. Между плотным рабочим графиком время для нее нашел, значит, и с тобой без труда повозится. - Неплохо повеселился, смотрю, - тихо, без истерик говорю я. Скорее, констатирую факт. - Настолько, бедняга, замотался, что у него не было даже времени ответить на телефонный звонок. Начнем пока с этого, а потом, того и гляди, дойдем и до вопроса "Ну и на какую корову ты меня променял?"
Joe Gallaher: Мы оба так прекрасно спокойны, что мне хочется рассмеяться. Почему люди такие сволочи? А, как показывает практика, оборотни в этом отношении все-таки те еще... человеки. Самовлюбленные, подлые, уверенные в собственной непогрешимости. И мне снова становится тошно. Кажется, в этот раз будет еще хуже - одно дело, когда тебя убивает какая-то чертова газета, и совсем другое, когда живой человек. Или тигр - это уже детали. И Анжелик уехала, и звать ее снова - просто бессовестно. Она же мне не нянька, а друг, и заставлять ее терпеть пришибленного меня еще дольше - просто бесчеловечно. Энди, Ник и Картер - тоже друзья, те, без кого моя жизнь не имеет никакого значения, но мы никогда не вываливали друг на друга свои личные проблемы, и вводить такую практику я не собираюсь. Даже Бекки уже устала слушать мое нытье, а значит, я остался один на один с собой и всей той кашей, которая заварилась в моей голове. Весело. Обещает вылиться в красивую депрессию со всеми вытекающими. Псина смотрит на нас двоих озадаченно, и через минуту напряженного молчания спрыгивает с дивана, подходит ко мне и прижимается к ноге, обеспокоенно поглядывая то на Арайну, то на меня. Пожалуй, если бы мы орали друг на друга, ей было бы проще. - Да уж, повеселился, - я вспоминаю пьяное отупение, из которого боялся вынырнуть до приезда Анжи, - Оторвался по полной, ты знаешь. И - надо же - забыл телефон дома. "На неделю." Она же наверняка пыталась достучаться до меня и через ребят, но на их звонки я не отвечал. Мне дьявольски хочется съязвить про то, что не один я успел повеселиться, но я затыкаюсь. Ну его к черту, не стану унижаться. И только один вопрос мучает - вот как она может сейчас сидеть тут так спокойно и еще злиться на меня! - А Бекки на звонки отвечать пока не приучена. Такая жалость.
Araina: Я не хочу кричать и скандалить. Я не какая-то малолетняя истеричка, и чувства гордости, хвала небесам, у меня не убавилось за последние несколько месяцев. Терять самообладание в данной ситуации было бы просто низко. Унизительнее представить сложно. Самое хреновое - он смотрит на меня так,будто я во всем и виновата! Я! С какого перепуга, позвольте спросить? Кажется, мы все прекрасно обсудили, договорились, что да как... И что в итоге? Я за него волнуюсь, я ему звоню, я лечу через океан, успевая придумать себе все, что только угодно, а он... он! Я чувствовала, как постепенно закипаю, но старалась не подавать вида, сохраняя спокойствие и трезвость мыслей. Все его отговорки - и яйца выеденного не стоят. Прямо детский сад развел. Можно было проявить хотя бы маленькую толику уважения и не ставить меня в такую неловкую ситуацию. Чересчур подло. - Не обязательно выставлять меня дурой, - я убираю в сторону кофе. - Я не знаю, кто она и где ты ее отрыл. И знать не хочу. Это не ревность. Это просто острое желание перегрызть кому-нибудь глотку. Или все же ревность? Один черт, оставаться здесь надолго я не собираюсь. - Я только не пойму никак, какая муха тебя укусила? Прошла любовь, завяли помидоры? Мог бы и предупредить.
Joe Gallaher: "Да, действительно. А выставлять меня лохом - это завсегда пожалуйста." Самоуверенность Арайны не имеет границ. Но чего я ожидал? Она всегда такой была. С самого первого дня нашего проклятого знакомства. Ожидать, что она изменится, было бы по меньшей мере наивно. В любом случае, Арайна сейчас - последнее живое существо, которому стоит рассказывать про Анжи. Особенно учитывая, что отзывы будут исключительно положительные. "Я что, боюсь задеть Арайну? Джо, ты меня удивляешь." - К сожалению, имя мухи там не упоминалось, - или упоминалось? Я на секунду задумался и вспомнил - Диего с какой-то идиотской латинской фамилией. Тоже мне нашелся горячий южный мачо. Ну вот, теперь я еще и соврал Арайне - но не называть же мне муху Диего. Слишком уж явно выдает мое общее состояние. - Это ты могла бы предупредить, - срываюсь все-таки я, но вовремя затыкаю себе пасть, - Хотя я же сразу говорил, что очень сомневаюсь в том, что любовь принимала участие в этой истории. Самолюбие, нежелание терять игрушку, любопытство... И черт знает что еще. Но любовь... Я пожимаю плечами и выхожу на кухню. Кофеин для оборотня бесполезен, но тут скорее приходится рассчитывать на эффект плацебо - кофе в руках, спокойствие в мозгах. И адски жжет внутри, как будто мне выжигают к чертям сердце. Лучше бы она не приезжала. Изменившая Арайна - это больно, а лгущая в глаза - что-то невыносимое.
Araina: - Где не упоминалось? - не сообразила я. Что, когда, почему? Но одно выяснилось точно: Галлахер с какого-то хрена жутко злится на меня, но вот за что? Желтая пресса? Пфф. Да, я ее не читаю. И тв не смотрю. И никому не советую, если при известной доли популярности вы хотите сохранить нервы в целости и сохранности. Они из любой пресловутой мухи такого слона раздуют - мама не горюй. Проблема не в этом. Я в последнее время вела себя достаточно мирно и тихо, чтобы были поводы для скандалов. - То есть по твоему выходит, что я бросала слова на ветер, когда говорила о своих чувствах? - окончательно вскипела я, бросая полный злобы и разочарования взгляд в спину уходящему на кухню Джо. - И что же, позволь спросить, натолкнуло тебя на эту светлую мысль? Самым обидным в этой ситуации было вовсе не то, что я не знала причин такого поведения. Какими бы они ни были - вот так просто сомневаться во мне! Оскорбительно, уничтожающе, больно. О каких чувствах, о каком доверии может идти речь, когда он так легко и быстро свыкся с мыслью, что я всего лишь играла? Человек верит только в то, во что он хочет верить. И Джо, вероятно, хочет верить, что последние наши несколько недель были наглой ложью.
Joe Gallaher: - Выходит, так, - отвечаю я уже из кухни и подхожу к кофеварке. Что натолкнуло? Да, действительно. Я нажимаю кнопку, резким движением вставляя в крепление чашку, и возвращаюсь к двери. Дверной косяк врезается в плечо, но мне нужно на что-нибудь опереться. Точка опоры - на ней можно сконцентрироваться. Тогда проще сдержаться и не разбить к черту дверь. - Сны мне вещие снятся, представляешь, - я чертовски зол, да и Арайна, кажется, на пределе, - А я такой суеверный. Насмешка - это совсем не то, что сейчас нужно, но мне так больно, что держать в себе весь этот яд я просто не могу. Сейчас ей нужно или броситься на меня и прикончить к черту, или уйти. Она гордая - и скорее всего будет актуальным второй вариант. Но она к тому же и оборотень - и я искренне надеюсь, что она выберет первый. Я впервые четко и полноценно осознаю, что не хочу дальше жить. Я смотрю на Арайну едва ли не с вызовом - ну давай, подойди и добей. Ты же опытная, справишься. Особенно учитывая, что я не собираюсь сопротивляться.
Araina: - Всегда знала, что ты обо мне хорошего мнения, но не подозревала, насколько, - я всегда понижаю голос, когда психую. Если собеседник кричит - значит он слаб. Страшнее, когда голос становится тише и спокойнее. Это значит, что человек сейчас способен буквально на все. Я всегда понижаю голос, с самого детства - это происходит инстинктивно, я даже задуматься не успеваю. Сейчас я говорю тихо и спокойно - значит, эта ситуация уже довела меня до ручки. И если все мигом не объяснится, то я кого-нибудь обязательно покалечу. Или морально, или физически, но будет полный трындец. - Вероятно, эти твои сны настолько страшны, что ты решил притащить какую-то шлюху домой? - немного ехидно спрашиваю я, чуть склонив голову на бок, и беру в руки ту самую помаду, некоторое время верчу ее в руках, а затем отбрасываю в сторону. - Не догадывалась, что нынче измена называется суеверием. Я наблюдаю за его реакцией, пытаясь понять все, чего он, возможно, и не договорит за весь наш сегодняшний разговор. Похоже, Джо действительно на что-то обижен и обозлен. Приехала не вовремя? Как вариант. Я уже ни в чем не сомневаюсь. Либо я его сейчас пристукну на радость Сантьяго и всей честной компании, либо уйду. И, хоть меня так и подмывает исполнить первый вариант, я как могу сдерживаюсь. Уйти, с гордо поднятой головой уйти, забить на Галлахера и на его заскоки, лишь периодически для профилактики проверяя, как идут его дела - ответственности за обращение с меня никто не снимал. А я держу слово. В отличие от некоторых. Мой голос тих и спокоен...
Joe Gallaher: "Прости, Анжи." Она действительно не заслужила оскорблений Арайны. И тем более не заслуживает того, чтобы мы мусолили ее имя в своих разборках. Так что я даже и не собираюсь развенчивать уверенность блондинки в том, что я ей изменял. Зачем? Может, так даже лучше. Хотя в любом раскладе я выгляжу идиотом. А если учитывать мою гипотетическую измену - еще и порядочным козлом. Но, кажется, это действительно лучший подход к отношениям. Тигрица кажется спокойной, но я знаю, что это всего лишь видимость. Потому что я тоже кажусь спокойным и даже умудряюсь смеяться ей в лицо, хотя предпочел бы избить. Если бы был способен в принципе поднять руку на женщину. Но, к счастью, я понимаю все безнадежность затеи. Не потому, что она наверняка сможет оказать достойное сопротивление - и окажет, - а потому, что от этого ничего, ровным счетом ни-че-го уже не изменится. - Думай что хочешь, - я разрываю повисшую паузу и отлипаю от дверного косяка, - только уйди. Можешь мне врезать, если тебе полегчает, только уходи. Я стою перед Арайной, засунув руки в карманы, и медленно раскачиваюсь, переступая с пятки на носок. И нахожу в себе силы смотреть ей в глаза, пытаясь найти ответ на один-единственный вопрос - почему?
Araina: - Хорошо, - спокойно соглашаюсь я. Мне действительно больше нечего здесь делать. Гори оно все синем пламенем! Давно меня так не оскорбляли, не задевали за живое, не убивали так жестоко и изощренно. Это было больно, больно и обидно. Если не уйду сейчас - лишусь и гордости, и последних капель самообладания. Какого бы он ни был обо мне мнения, я все-таки живое существо, и я могу чувствовать. И сейчас мне ой как хреново. Ответа на свой вопрос я все равно сегодня не дождусь. И вообще вряд ли когда-нибудь дождусь - больше никаких Джо. Жила полторы сотни лет - и дальше справлюсь, всего-то надо смотреть, чтобы этого засранца никто не убил, это можно делать и на расстоянии. А можно и не следить. Пускай живет себе так, как умеет. - Прощай, Джо Галлахер, - я беру куртку и ухожу, на долю секунды задерживаясь у порога, чтобы все тем же тихим голосом добавить: - Ненавижу тебя. Я знаю, что он услышал. Такси, аэропорт, самолет обратно, прочь из НЙ. Спать не хочется, и стюард с услужливой улыбкой приносит стопку журналов. И в одном из них я обнаруживаю свои фотографии с презентации в Лондоне. Рядом Диего. А под фото - язвительная статейка, типичная для желтой прессы. Становится от этого легче? Да нисколько. Если это его реакция на фотографии, то, возможно, я права, что улетаю. Настолько он меня любил, чтобы безоговорочно поверить первой попавшейся статейке в желтой газете? Тут и объяснений не нужно...
Joe Gallaher: Я услышал. Сложно не услышать, когда к тебе обращаются. Принял к сведению. К "счастью", мне уже было настолько херово, что даже не стало хуже. Почти - навалилась какая-то совершенно безнадежная апатия, и я просто стоял посреди комнаты и раскачивался. Когда затихли звуки ее шагов на лестнице, я наконец-то выдохнул. - Если бы я мог тебя ненавидеть, - произношу я в пустоту, и на мой голос отзывается растерянная Бекки. Она трется о мои ноги, поскуливая и привставая на задние лапы, пытается заглянуть в глаза и я подхватываю собачонку на руки. - Вот и мы остались вдвоем, Беккс. Кажется, ты женщина моей жизни, - я чешу псину за ухом и отпускаю, а сам беру куртку и отправляюсь на студию. И наплевать, что на дворе ночь, что все давно спят и что внутри у меня полно разнокалиберных когтистых кошек - я знаю, что сейчас мне нужно взять гитару и петь, и петь, петь, пока не посажу голос и пока в голове не останется ничего, кроме музыки. Иначе я что-нибудь с собой сделаю. Хотя, кажется, самое страшное я уже сделал - я умудрился упустить единственную женщину, которую умудрился полюбить.
полная версия страницы